Эдисон и его лампа

Первым патентом Эдисона стал патент на электрический счетчик голосов на выборах, полученный им в июне 1869 года. Однако реакция политиков на новинку оказалась более чем прохладной.

Лев Толстой, как известно, очень любил детей. Если бы Хармс творил в Америке, не сомневаюсь, эта знакомая нам с юности фраза звучала бы так: «Томас Эдисон очень любил патенты».

Любовь американского изобретателя к своим «детям» – не троим законным отпрыскам по плоти и крови, а тысяче с лишним грамотам с восковыми печатями Патентного бюро США – действительно носила какой-то трогательный характер. Талантливых изобретателей хватало и в других странах (одна Россия, как известно, родина и слонов, и рентгена, и многого другого), но такого заботливого опекуна собственных «чад», каким был Эдисон, пожалуй, больше не было. Изобретая что-либо, он заранее думал о том, как обеспечить своим созданиям достойное будущее, и никогда не давал их в обиду.

Переходя на более прозаический язык, можно сказать: Эдисон не только изобретал, но и своевременно патентовал свои новинки, собрав под конец жизни коллекцию из 1093 патентов у себя на родине и еще 3000 – в других странах. Рекорд, который, вероятно, никогда не будет побит.

Притом что стартовые условия будущего гения изобретательства идеальными назвать язык не поворачивается.

Седьмой ребенок в семействе Эдисонов, родившийся 11 февраля 1847 года, был назван родителями Томасом Алвой. Если по-русски, то Томасом Алвичем, поскольку второе имя было детским прозвищем отца. Никаких признаков гениальности мальчик с ранних лет не обнаруживал, а в первом же классе школы удостоился от учителя характеристики «безмозглый тупица» – после чего возмущенная мать немедленно забрала сына из школы. Дальнейшее образование будущий изобретатель получил дома.

Зато он много читал и с раннего детства любил мастерить. Список изобретений Томаса Эдисона открывается миниатюр52 ной действующей лесопилкой и игрушечной железной дорогой. Десятилетний конструктор сделал их себе сам, вместо того чтобы клянчить игрушки у родителей.

Дальше все пошло по накатанной американской колее. В 12 лет – разносчик в поездах, в 16 – первая должность (станционный телеграфист), в 22 – собственная фирма по продаже бытовой электротехники. В Америке не было принято долго отсиживаться на родительской шее, и Эдисон не стал исключением.

Единственное, что несколько выбивается из колеи Великого Американского Мифа (каким он был, пока не стал политкорректным), так это приобретенный в юные годы физический недостаток. С 14 лет герой и кумир Америки страдал сильной глухотой – следствием перенесенного в детстве инфекционного заболевания. Ему самому, впрочем, этот недуг нисколько не мешал – даже наоборот. Эдисон утверждал, что глухота очень помогала ему: большую часть суток он мог полностью погружаться в работу, не отвлекаясь на посторонние шумы, а оставшиеся считанные часы отдыха – спать как убитый.

Во всяком случае, наработал он за свою жизнь столько, что хватило бы не на один десяток НИИ и КБ.

Азами электротехники Эдисон овладел в молодости, когда получил первую престижную должность – станционного телеграфиста. И с тех пор значительная часть его изобретений так или иначе была связана с электричеством.

Вопреки широко распространенному заблуждению, американский гений изобретательства на самом деле ничего фундаментального в мире техники не придумал. Он не стал «отцом» ни телефона, ни телеграфа, ни радио, ни кино. Но зато он все эти изобретения замечательно усовершенствовал, довел, как говорится, до ума, что для американца эквивалентно понятию «до рыночной кондиции».

Лавры достались другим – Беллу, Маркони, братьям Люмьерам, зато львиную долю навара с технической доводки их изобретений сумел собрать неутомимый Эдисон. Перфекционист по натуре, он любил говорить: «Если я беру какуюто вещицу в руку, то сразу же начинаю соображать, как ее можно усовершенствовать».

Первым патентом Эдисона стал патент на электрический счетчик голосов на выборах, полученный им в июне 1869 года. Однако реакция политиков на новинку оказалась более чем прохладной. И тогда молодой изобретатель сформулировал для себя руководящий принцип, которому следовал всю жизнь: «Никогда не изобретай то, на что нет спроса».

В 1876 году уже известный в стране «рационализатор» открыл собственную лабораторию в городке Менло-Парк, штат Нью-Джерси, – первую в мире фабрику изобретений, откуда они посыпались десятками, а затем и сотнями.

Работоспособность его была поистине феноменальной. На рубеже шестого десятка этот во всех смыслах глухой трудоголик мог работать по 16-19 часов в сутки. Лишь потом, сделав скидку на возраст, он сократил свой рабочий день – на полтора часа!

Среди самых популярных высказываний Эдисона есть и такое: «Своими успехами я обязан тому, что никогда не держал часов на рабочем месте». Если разделить число его патентов на примерно 60 лет созидательной деятельности, то получается в среднем около 1,5 патентов в месяц – все эти десятилетия, без отдыха и отпусков.

К 40 годам его знала не только Америка, но и весь мир. Создатель квадруплексного телеграфа (позволявшего передавать до четырех сообщений по одному проводу одновременно), фонографа (граммофона), «электрического пера» – прообраза современного электронного, электровоза, щелочной аккумуляторной батареи и даже первых говорящих кукол, изобретатель собственного оригинального способа обогащения железной руды, пророк грядущей эры железобетонного строительства. И прочая и прочая. Перечислять даже основное – не хватит никаких журнальных объемов.

Триумфом «чародея из Менло-Парка», как прозвали Эдисона американские газетчики, стала электрическая лампа накаливания, произведшая переворот в жизни людей конца позапрошлого века.

И снова нужно заявить со всей определенностью (мы же не в Америке): электрической лампочки Эдисон не изобретал. До него улицы городов уже вовсю освещались дуговыми лампами, а в домах, где столь яркий свет был не нужен, по-прежнему пользовались газовыми рожками. Все, что сделал Эдисон, – соединил в одну совершенную схему головоломку «паззл» из электроламп, электрогенераторов, проводов, розеток, вилок и тому подобного. Трудно поверить, но никому до него это не пришло в голову.

Самые большие проблемы были с выбором нити накаливания. Эдисона никогда не страшили объемы предварительных работ и затраты на них. Он исписал 40 тысяч (прописью – сорок тысяч!) страниц блокнотов пометками и истратил 10 тысяч долларов (сумму по тем временам огромную), прежде чем получил лампу, которая выдержала 40 часов непрерывной работы. В качестве нити накаливания были перепробованы полторы тысячи «кандидатов», включая такую экзотику, как кокосовые волокна, рыболовецкая леска и даже седой волос из бороды сотрудника! В конце концов Эдисон остановился на нити из обугленного бамбука.

Причем революцию вызвало не само появление лампы, запатентованной в 1879 году, а скорее разработанная компаниями Эдисона система производства и потребления электроэнергии, рассчитанная на целый городской район и даже на весь город.

В качестве эксперимента и одновременно рекламного «промоушена» своей новинки 35-летний изобретатель и бизнесмен в 1882 году электрифицировал квартал на нью-йоркской улице Перл-Стрит, рядом с легендарной Уолл-Стрит, где располагалось несколько финансовых учреждений и редакций газет. Первоначально было зажжено всего четыре сотни ламп, но к концу года число клиентов компании превысило полтысячи, а количество установленных ламп – 10 тысяч.

В ту пору электричество еще не успело превратиться в привычную деталь быта, и устраивавшиеся компаниями Эдисона иллюминации, приуроченные к различным торжествам, будь то парижская Электрическая выставка 1881 года или церемония коронации русского царя в Москве, неизменно вызывали фурор. Эдисон выполнил сверхзадачу, сформулированную им же самим ранее: сделать электрическую лампочку настолько простой в употреблении и настолько дешевой, чтобы зажигать свечи стало шиком, который могут себе позволить только очень богатые люди.

А закончилась «электрическая эпопея» Эдисона победой над главным конкурентом – компанией Westinghouse. И слиянием в 1892 году двух компаний, Edison General Electric и Thomson-Houston, в результате которого образовался всем известный ныне гигант – General Electric.

Ходят легенды, что одна из первых эдисоновых ламп горит в каком-то музее по сей день. Скоро стукнет век с четвертью, как ее включили, и с тех пор не выключали ни разу. Горит, правда, слабенько, в четверть накала, – но горит. Лампочка, которую не нужно менять век с лишним, – можно ли придумать лучший памятник Эдисону!